* * *
С войны отец вернулся в
двадцать два года, на костыле. Через неделю его вызвали в военкомат. В кабинете
военкома сидел какой-то человек в штатском и долго буровил солдата глазами, не
предлагая сесть. Оказалось, из НКВД. После дежурных вопросов предложил
сотрудничество: докладывать обстановку, кто какие разговоры ведет, выявлять
подозрительных личностей и т.д. Солдат тоскливо молчал, смотрел в сторону.
Какие такие личности? Все мужики на фронте, на многих уже похоронки пришли.
Остались старики со старухами, да бабы с ребятенками. И городишко-то… север
Кировской области, кругом тайга, всё население семнадцать тысяч, и то до войны.
Он покачал головой.
- Не на кого тут… стучать.
Человек в штатском закатал
на скулах желваками.
- Ты, сучонок
недобитый… Я тебя завтра же на фронт отправлю. Понял? Пшел
вон!
Обошлось, однако. Потом отец
вспоминал: «Это только мне казалось, что стучать не на кого, что подозрительных
личностей нет, никто антипропагандой не занимается и
заговоры не устраивает. В НКВД думали иначе… у них там план, машина должна
работать. Вот смотри…» И отец начал загибать пальцы, пересчитывая соседей, дом
за домом, подворье за подворьем до конца улицы: кто в какой семье по какой
статье сидел. Или еще сидит. Городишко небольшой, все друг про друга всё знают.
Оказалось, в каждой второй семье кто-нибудь да сидел. Дед, сват, брат… сын,
отец. А улица, словно в насмешку, называлась улицей Свободы.
На этой улице я вырос.
Долгое время отсылал своим старикам письма по адресу: Кировская область, г.
Омутнинск, ул. Свободы, дом 81. Сейчас дом стоит пустой. Но на обшиве осталась красная деревянная звездочка. Она означала,
что здесь живет (жил) ветеран ВОВ.
ВОВ… - эту аббревиатуру
придумала Москва. У Москвы для России еще много этих ВОВ… впереди. Самый
прибыльный московский бизнес – нефть, газ и война! И будьте уверены, люди, за
ценой они не постоят…
Л.
Кожевников.